Зеленоглазая фея - Страница 21

— Эйлин очень удачно его разбавила, — усмехнулся Максимилиан. — Мы с Питером уже не представляем себе «Максистиль» без нее.

— Боже, она ведь еще и месяц не проработала, — ненатурально захихикала Марджори. Было видно, что слова Макса сильно задели ее.

— Она изумительная девушка, — продолжил Максимилиан.

Словно какой-то бес заставлял его восхвалять Эйлин. Марджори сердито поджимала губы, глаза ее метали молнии.

— Я не разглядела в ней ничего изумительного, — процедила она, даже не догадываясь о том, что ее поведение искренне забавляет Максимилиана.

— Это временно. Если ты познакомишься с ней поближе, то…

— Я не желаю знакомиться с ней поближе! — выпалила Марджори.

— Она тебе обязательно понравится, — невозмутимо продолжал Максимилиан. — Например, мнение Питера об Эйлин сейчас очень поменялось.

— То есть? — Марджори устремила на него взгляд, полный мучительных сомнений.

— Думаю, ты в курсе, что поначалу он на дух ее не переносил, — небрежно ответил Максимилиан, притворясь, что не замечает реакции девушки на свои слова.

— А теперь? — Марджори вся подалась вперед. — Как теперь он относится к ней?

— Он даже защищает ее передо мной, — скривился Макс.

Марджори шумно выдохнула. Ее подозрения подтверждались. Она теряет жениха, и все из-за этой Эйлин Донахью!

— Ты думаешь, между ними что-то есть? — спросила она, не в силах больше сдерживаться.

Максимилиан почувствовал, что их беседа перешла пределы ни к чему не обязывающего разговора. У Марджори, видимо, имеются веские причины ревновать Питера. Ревновать Питера! Месяц назад об этом было бы смешно подумать. Данн казался воплощением верности, он никогда не поддавался соблазнам. Что же произошло сейчас?

— Я не знаю, — честно ответил Макс, и впервые его голос прозвучал встревоженно.

Марджори закусила губу.

— Я вчера поругалась с ним, — вдруг призналась она. — Из-за Эйлин. Он ужасно разозлился и ушел. Такого раньше никогда не бывало… Я пыталась дозвониться до него, но он как сквозь землю провалился. И до сих пор от него ничего не слышно. Такого раньше никогда не было…

Марджори сжимала и разжимала кулаки, что у нее всегда свидетельствовало о большом волнении.

— Это бывает, — успокаивающе улыбнулся Максимилиан. — Ты же знаешь Питера. Иногда на него находит, и он сам на себя не похож.

— Да, — печально согласилась Марджори.

Она уже жалела о том, что стала откровенничать с Максимилианом. Теперь у него появится повод смотреть на нее свысока.

— Все наладится, Мардж, — успокаивающе сказал Макс. — Ты можешь сейчас поехать к нему домой. Я уверен, он будет очень рад тебя видеть…

Девушка медленно поднялась.

— До свидания, Макс, была рада повидаться с тобой, — произнесла она дежурную фразу.

Максимилиан встал и проводил ее до дверей.

— Не расстраивайся, Мардж, — шепнул он ей на прощание. — Ты самая привлекательная девушка, которую я знаю. Питер от тебя без ума…

Приободренная Марджори вышла из здания редакции в гораздо лучшем настроении. Прощальные слова Максимилиана звучали в ее ушах, и она земли не чуяла под собой. Однако если бы она посмотрела сейчас на его лицо, то ее радость значительно поуменьшилась бы. Зубы Макса были стиснуты так сильно, что на скулах проступили желваки. Без всякой видимой причины он был разъярен, словно кто-то осмелился посягнуть на нечто, очень дорогое ему.

Неужели Питер влюблен в Эйлин? — думал он. Немыслимо, невозможно, абсурдно. А вдруг?

И каковы ее чувства?

Максимилиан выругался вполголоса. Впервые в жизни ему пришла в голову мысль, что он ничего не знает о женщине.

9

Когда Питеру принесли следующую статью Эйлин, он немного напрягся. Вспоминая, как она обошлась в первый раз с Максимилианом, он всерьез подозревал, что темой ее нового материала станет рецепт по обольщению одиноких мужчин, обязательно с описанием эпизода в ее квартире, или что-нибудь в этом роде.

Но статья оказалась абсолютно иной. Эйлин с юмором рассказывала о том, что порой движет женщинами, когда они совершают поступки, угодные мужчинам. У Питера отлегло от сердца, и он с удовольствием прочитал статью. Однако, отложив бумаги в сторону, он почувствовал, что на душе у него далеко не так радостно и беззаботно, как можно было бы ожидать.

С тех пор, как они с Эйлин пили глинтвейн в ее квартире, прошла неделя. И за все это время она ни словом, ни жестом не показала, что между ними произошло нечто, выходящее за рамки официальных отношений. Питер не понимал, почему это раздражает его. Эйлин по-прежнему оставалась спокойной, уверенной в себе, чуточку насмешливой, а он не мог себя заставить относиться к ней так, как раньше.

Безуспешно он напоминал себе, что она предала и опозорила его двоюродного брата, что он оказал ей великое одолжение, позволив работать в «Максистиле». Но сердце упрямо начинало колотиться в ускоренном темпе, стоило им нечаянно столкнуться в коридоре.

С Марджори Питер помирился. Она позвонила ему в тот же вечер и вынудила его попросить прощения. Все мысли Питера были заняты Эйлин, и он не особенно сопротивлялся натиску Марджори. Но в его отношении к ней наступила разительная перемена. Раньше она вызывала в нем если не любовь, то хотя бы восхищение, теперь он постепенно проникался отвращением к ее ужимкам и любимым словечкам, жеманным манерам и назойливости. Время его ежевечерних визитов намного сократилось. Питер объяснял это большим объемом работы. Марджори злилась и ревновала, и это не делало ее ни уступчивее, ни краше.